Информационные технологии философа маликульмулька
Из всего множества текстов, которыми человечество – по словам мудрейшего кота Мурра – портило с помощью чернил листы хорошей белой бумаги, выделяется очень небольшая часть, именуемая «классикой». Авторы-классики получили свое имя от римских classici, так в те далекие времена обзывались граждане, принадлежавшие к первому классу.
Как уверял ехиднейший Авл Геллий, classici dicebantur primae tantum classis homines – то есть, лишь первоклассные могут наименоваться классиками. И эта самая первоклассность позволяет книгам классикам переживать века, оставаясь по-прежнему актуальными…
Иван Андреевич Крылов безусловно входит в число классиков отечественной литературы. Его басни известны каждому с детства уже третий век подряд.
Автор, признанный и царями (памятник работы Клодта в Летнем саду Санкт-Петербурга), и большевиками (миллионные тиражи собраний сочинений). Добрейший и респектабельнейший «дедушка Крылов», неутомимо трудящийся на ниве детского воспитания и просвещения.
Но мало кто потрудился за эти столетия прочесть книгу раннего Крылова, в которой он поднимает именно те темы, которые сегодня вдруг стали сверхактуальными в постиндустриальном информационном обществе.
Жизнь родившегося в 1769 году, 245 лет назад, Ивана Крылова легкой не была. Его отец, выслужившийся из нижних чинов и отличившийся при подавлении Пугачевского бунта капитан Андрей Прохорович Крылов, умер, возглавляя Тверской магистрат, когда мальчику было девять лет.
И уже в одиннадцать лет он пошел на службу подканцеляристом. На реальную службу, за копейки, чтобы помочь матери прокормить себя и младшего брата – «условным» подканцеляристом Калязинского нижнего земского суда он был записан еще с восьми лет, числясь «в отпуску до окончания учения».
В четырнадцать лет Иван Крылов увольняется из Тверского магистрата с награждением его званием канцеляриста и поступает – видимо, как достаточно опытный бюрократ – на службу в петербургскую казенную палату. Прибыв в большой город Иван увлекается театром (в родной Твери он предпочитал кулачные бои и даже побивал взрослых мужиков…) и без лишних колебаний пишет не больше, не меньше, как оперу «Кофейница».
Довольно злое издевательство над входившими тогда в моду «передовыми» взглядами на брак и нравственность.
Обратим внимание – опыта работы подканцеляристом пятнадцатилетнему мальчишке хватило, чтобы написать вещь, которая и сейчас читается вполне актуально. И – сказался, видимо, и опыт жизни в нищете, и опыт бюрократа – он даже сумел пристроить свое сочинение книгопродавцу и типографу Брейткопфу.
И не бесплатно, а за в высшей степени существенную по тем временам сумму в шестьдесят рублей. Ну, правда, полученную не наличностью, а «по бартеру» – книгопродавец снабдил юного сочинителя на эту сумму книгами – Расином, Мольером и Буало…
Впрочем, и опера напечатана не была, увидев свет лишь в середине девятнадцатого столетия. А тот, кто возьмется прочитать ее сейчас, с удивлением обнаружит, как проницательно Иван Крылов сумел описать сочетание отсутствия морали и крепостнической жестокости, с которым превосходно сочетается пристрастие барыни Новомодовой к прогрессивным новинкам (пользоваться бы ей нынче твиттером, да щеголять последней моделью айфона, сохраняя не дикарскую даже, а зверскую сущность).
Дальше Крылов предпринимает еще несколько театральных упражнений, ссорится с ведущим драматургом того времени, ныне прочно забытым Яковом Борисовичем Княжниным, которого Иван Андреевич обессмертил в комедии «Проказники» под славным именем Рифмокрада (впрочем, до покражи рифм, Княжнин растратил шесть тысяч рублей образца 1773 года, но был прощен императрицей, милостивой к классово-близким – а Княжнин-то сынком псковского вице-губернатора был…), переходит из казенной палаты (где он получал восемьдесят-девяносто рублей в год) на лучше оплачиваемую работу в Администрацию президентаКабинет Ее Величества.
И вот, в 1789 году, двадцатилетний Крылов, поняв, что после «Проказников», навлекших на него и гнев театральных дирекций (там досталось и жене Княжнина, урожденной княжне Сумароковой, получившей говорящее имя Таратора) музы театра ему благосклонны вряд ли будут, затевает собственное дело. В типографии отставного конногвардейца, большого поклонника Вольтера, Ивана Герасимовича Рахманинова, Крылов печатает ежемесячный сатирический журнал «Почта духов».
Это был журнал – журнал распространяемый по подписке, условия которой донесло до грядущих столетий предисловие к отдельным изданиям «Почты духов» – но журнал одного автора. Вот тут мы как раз можем начать перекидывать мостики к нынешнему миру информационных технологий.
В России конца восемнадцатого века, где не было массовой читательской аудитории и книжного рынка, молодой автор пытался зарабатывать литературным трудом путем подписки. Сегодня же, когда исчезновение под воздействием постиндустриальных технологий досуга массовой читательской аудитории с одной стороны, и доступность электронных книг с другой, размыли былой книжный рынок «самой читающей страны», писатели становятся блоггерам, пытаясь зарабатывать рекламой на своих сайтах и распространением книг по подписке…
Но перейдем от формы «Почты духов» к ее содержанию. Это первая, видимо, в отечественной литературе фантастическая книга.
Составлена она из писем различных духов – подземных гномов, водяных ондин, воздушных сильфов – к могущественному арабскому волшебнику Маликульмульку, прибывшему в Санкт-Петербург с ознакомительной целью. Ну а собрал эти письма нищий питерский канцелярист, нанятый оным Маликульмульком в секретари…
И вот когда – через 225 лет с момента написания – перечитываешь эту книгу, то ощущаешь, что она именно классика. Настолько актуальны и свежи затронутые в ней темы и проблемы… Вот – гениальный образ епанчи волшебника Маликульмулька.
Стоит провести ей по глазам – и развалившийся дом превращается в роскошно убранные хоромы. И – сухая корка обретает вкус роскошных яств. Несколько слов – за которыми стоят вполне серьезные философские проблемы соотношения реальности и ее отображения.
И – вполне технологические, и вполне деловые задачи формирования отсутствующих в реальности образов.
Виртуальные миры – волшебник Маликульмульк пользовался ими во вполне деловых целях. Он расплачивался ими за вполне реальный труд и вполне реальную жизнь своих секретарей и прочих служащих… Не приходилось видеть юных и не очень уже юных игроманов, проводящих свободное время в воображаемых мирах и тратящих там реальные деньги?
Разница лишь та. Что миры эти создает не магия, а технология… Ну а согласно Третьему закону Кларка любая достаточно развитая технология неотличима от магии!
Дальше – резаная бумага, которая волшебством обращается в полновесные деньги (и возвращается к исходно мусорному состоянию, как только магия перестает работать). Так это же –архетип всей нынешней финансовой системы, в которой не ходит ни золото, ни серебро, ни даже убогая медь… Правда, эти чары государства приберегают для себя.
Поэтому-то с редкостной злобой финансовые регуляторы обрушиваются на криптовалюты, и те страны, что находятся на вершине финансовой пирамиды, столь сурово пресекают попытки отказаться от употребления их валют в международных расчетах.
Очень интересен метод, которым Маликульмульк познает мир людей. Ему докладывают обо всем невидимые, но вездесущие духи. Как, ничего не напоминает?
Всего того, что поселилось ныне во всей окружающей нас электронике без которой немыслим современный цифровой мир? Правда, гаджеты, в отличие от духов стихий, стучат на нас не философствующему магу, но всяческим спецслужбам, ну, или просто рассказывают фирмам-разработчикам о нравах и обычаях пользователей умных телевизоров.
Обрисованные духами нравами общества забавны и колоритны. «Театральные девки», состоящие в связи и с откупщиком, и с театральным надзирателем, и с машинистом сцены… Помещик Припрыжкин, надеявшийся после женитьбе на богатой Неотказе, содержать на ее приданое театральную девку, но сидящий в резльтате дома без копейки, в то время как добродетельная жена с подругой Бесстыдой «объезжает богадельни и больных своих знакомых; часто усердие доводит се до такого восторга, что она приезжает домой вся в поту и с помутившимися глазами…». Француз, бежавший из тюрьмы, и ставший в России учителем…
Но куда интереснее быта отмеченная еще в доиндустриальную эпоху асимметрия экономических связей. Результаты соприкосновения традиционного общества с просвещенным.
Говорят, что в постиндустриальном мире потребности стали не удовлетворять, а выдумывать… Ну, тогдашние европейцы, передовые французы успешно проделали это с русским дворянством, в результате чего «…довели, наконец, до того, что почти всякий из здешних жителей мучится совестию и почитает за стыд, если не отнесет ежегодно к французам три четверти своего дохода и пятую часть всего своего имения.», «стали отдавать французам множество денег за безделицы, заставили себя возить в ящиках так, как возят на продажу деревенские мужики кур, засыпали головы свои мукой и теперь думают о себе, что они в просвещении перещеголяли всех европейцев».
Как, ничего не напоминает? Ну, разве что на экспорт нынче идет не отнятый у мужика хлеб, а невозобновляемые природные ресурсы, да ящики карет заменили кузова автомобилей… И та кредитная кабала, в которую раньше мог впасть богатый наследник, доступна нынче любому – социальные завоевания ХХ века! Крылов отмечал, что «французы имеют искусство делать сии товары такими, чтоб преобращались они через месяц в ничто» – так почитаешь, что известная фирма прекращает поддержку седьмой версии своей операционной системы (версии удачной и стабильно работавшей) и вспоминаешь слова баснописца…
Короче говоря, жизненные наблюдения юного Ивана Крылова, которые сделал он, трудясь в тогдашней сфере обработки данных – чем и занимались подканцеляристы и канцеляристы – дали ему достаточно опыта для создания классической книги, актуальной и через два с четвертью столетия. А вот деловая судьба издания была не столь удачной – подписалось на «Почту духов» лишь 79 человек.
Ну а французы, вместо того чтобы тихо обирать отсталых россиян, учинили у себя революцию, заставившую власти ужесточить цензуру, что и погубило журнал – четыре последних выпуска так и не увидели свет. Не помогло и то, что Рахманинов перевел хост на зарубежный сервертипографию в свое имение Казинку – тираж в 600 экземпляров был конфискован…
Крылов же отверг предложение Екатерины Великой послать его на казенный счет в Европу. Ушел со службы, стал сам владельцем типографии, издавая журнал «Зритель».
Последний раз посмеялся над классицизмом и шапкозакидательством в сатирической комедии «Подщипа». Освоил эзопов язык и стал всеми почитаемым баснописцем. А первая его книга хоть и забыта, вполне заслуживает того, чтобы снять ее с пыльной полки…
Круг Сжимается. Информационные Технологии. Осипов Алексей
