Беспощадная математика против надежд сюлли и иллюзий канта
Были во всемирной истории и достойные правители, при которых премьерами служила не мерзкая мелочь, пробравшаяся к власти путем салонно-канцелярских игр, а приличные люди. Одним из таких королей был Генрих Наваррский, которого поэт Гладков и композитор Хренников вспомнили через века после его кончины в песне «Жил-был Анри Четвертый…».
Ну а правительство при Генрихе IV возглавлял Максимильен де Бетюн, удостоенный титула герцога Сюлли.
Максимильен де Бетюн был человек в высшей степени яркий. Двенадцатилетним ребенком пережил Варфоломеевскую ночь, когда не смогли выжить и взрослые гугеноты с военным опытом.
Стал пажом Генриха Наваррского. Воевал во Фландрии в войсках герцога Анжуйского, надеясь вернуть себе отнятый испанцами титул графа Гентского.
Вернувшись во Францию воевал с Католической лигой. И именно он, видный и влиятельный гугенот, дал Генриху Наваррскому совет сменить религию ради короны, обогатив ноосферу словами Paris vaut bien une messe…
Так что в 1594 году Анри Четвертый вступил в Париж, Католическая лига – неудачно поставившая на противостояние абсолютной власти короля путем поддержки древних прав феодалов – была распущена. Ну а Максимильен де Бетюн постепенно принял под управление все дела Франции и получил титул герцога Сюлли.
Но и тут деятельность его остается в высшей степени парадоксальной. В высшей степени любя звонкую монету, и считая ее количество мерилом благополучия государства, он изрек «labourage et paturage sont deux mamelles, dont la France est alimentee et les vraies mines et tresors de Perou», мол, земледелие и скотоводство есть два сосца, вскормивших Францию. И, будто предвидя грядущую сырьевую ориентацию некоторых стран, намекнул на серебряные шахты Перу…
Так что герцог Сюлли сокращал подати крестьян, предпочитая получать доходы с массы продукции, защищал земледельцев от администрации и кредиторов. Заботился об инфраструктуре, строил дороги, мосты, каналы… Добился при заключении мира с Испанией отмены 30% пошлины на французские товары.
Не будучи в силе противостоять непотизму бюрократии, взимал при переходе должности по наследству специальный налог – полетту. Был инспектором крепостей и начальником артиллерии.
И именно Сюлли подал королю Генриху удивительный проект.
Ну, или так, во всяком случае, рассказывают печатанные в 1634 году в Амстердаме “Memoires des sages et royales economies d’etat, domestiques, politiques et militaires de Henri le Grand”, о достоверности которых, впрочем, есть различные мнения. Но идея Res Publica Christiana, европейской конфедерации христианских стран, исключающей из жизни государств и народов такое популярное явление как война, в общественное сознание внесена была, и оказала влияние на практику заключения Вестфальского мира.
Дальше идеи Вечного мира развивали аббат Сен-Пьер с его «Projet pour rendre la paix perpetuelle en Europe», и Жан-Жак Руссо, сокративший данный проект почти до кондиций нынешних дайджестов. Ну а окончательную форму данной идее придал калининградец Иммануил Кант, посвятивший ей в 1795 году один из своих малых трактатов « Zum ewigen Frieden.
Ein philosophischer Entwurf». У нас перевод “К вечному миру” в 1989 году издавал «Московский рабочий». «…рабочий», Канта! Нет, такое утопическое государство как СССР никак не могло выжить в беспощадности реального мира…
Но вернемся к Канту. В своем трактате он сформулировал первое из необходимых для достижения вечного мира условий – “Die burgerliche Verfassung in jedem Staate soll republikanisch sein:”, то бишь “Гражданское устройство каждого государства должно быть республиканским”. Вот так!
Под этот образец очень долго подгонялось объяснение всех войн – мол, Первая мировая есть война Западных демократий против монархических Центральных держав. Образец срабатывал, несмотря на то, что в Антанту затесалась Российская империя, спасавшая жизнями верноподданных республиканский Париж на полях Восточной Пруссии, и наличием в которой «черты оседлости» – впрочем, как и «делом Дрейфуса» – Германия мотивировала свое еврейское население к патриотизму, которым спустя десятилетия восхищался баварский политик Франц Йозеф Штраус…
Да и если почитать дореволюционные энциклопедии – что Брокгауза, что Южакова – мы обнаружим что отечественная интеллигенция почитала устройство Австро-Венгерской и Германской империй, с их развитым парламентаризмом да самоуправлением, фактически демократическим и достойным подражания… И это ничему не помешало. Как не помешали разжиганию войны и родственные связи кузенов-монархов Вилли и Джорджи, который летом семнадцатого судорожно переименовался в Виндзора из Саксен-Кобург-Готского, опасаясь судьбины третьего кузена Никки…
Но на это никто не обращал внимания. Как и на редкостный по анекдотичности тезис Канта – “Es sollen keine Staatsschulden in Beziehung auf au?ere Staatshandel gemacht werden.”, «Государственные долги не должны использоваться для целей внешней политики».
Это анекдот всем анекдотам – Третий Рейх и совершил «прыжок в войну», ибо не видел иного выхода справиться с катастрофически нарастающим государственным долгом (см. Мюллер-Гиллебранд Б. «Сухопутная армия Германии 1933-1945 гг.», т.1, М., 1956).
Про демократию, как средство избавления от войн, любили говорить политики, например Джордж Буш-младший.
И им, развесив уши, верили. До поры – в начале лета бывший министр обороны США усомнился в концепции Буша – Donald Rumsfeld admits George W Bush was ‘unrealistic’ to push democracy in Iraq… Но это так, грызня политиков.
А в начале осени Национальный научный фонд США дал ссылку на в высшей степени интересную и неожиданную работу исследователей из Университета Огайо – ‘Democratic peace’ may not prevent international conflict, «”Демократический мир” не может предотвращать международные конфликты».
Работу эту выполнял коллектив политологов, проанализировавших большой массив данных о вооруженных конфликтах, пылавших на планете за 52 года, с 1948 по 2000 гг. С их именами заинтересованный читатель ознакомится, пройдя по ссылке.
А мы же сконцентрируемся на сути работы, сделавшей ее возможной. Ей был новый метод статистического анализа, разработанный Петером Дж.
Мукой (Peter J. Mucha), специализирующимся на междисциплинарных исследованиях профессором математики из Университета Северной Каролины на Чепел-Хилл.
Зовется этот метод multislice community detection – обнаружение многосрезовых сообществ. Работает он, как можно понять в самом первом приближении, на некоем объединении методов математической статистики и топологии.
Анализируется вся сеть, описывающая развертывающиеся во времени международные отношения, в ней выделяются узлы, эти самые многосрезовые сообщества. Параметров при анализе задавалось три – торговые связи, участие в надгосударственных экономических структурах и демократический способ правления.
И вот применив свой анализ к реальным историческим данным Мука с удивлением обнаружил, насколько хрупок оказывается мир, и как легко он нарушается в зонах назревания конфликтов. А еще большее удивление испытал политолог Скайлер Кранмер (Skyler Cranmer) – он даже полагал, что в расчеты вкралась ошибка, слишком уж красива и наглядна была зависимость, прямо противоречившая всему, чему его учили.
Оказалось, что республиканское устройство гражданского общества никак не влияет на вопросы войны и мира. Ориентация внешней торговли – влияет.
Членство в экономических союзах – влияет. А демократия – нет! (Это показывает, кстати, что эксперимент с большими данными может быть понеожиданней физического…)
Вот так. Подтверждено математикой.
И удивительно только тем, кто придерживается политкорректности. Заменившей ему полноценное, то бишь классическое, образование. Ибо полисы Эллады резались друг с другом несмотря на демократическое устройство, в чем принимал деятельное участие и лучший из людей Сократ.
Ибо Катону Старшему никак не мешало произносить в Сенате Республики Carthaginem esse delendam, хотя, согласно Полибию, и в Карфагене решения принимал народ. Да и когда полыхнула война в Украине?
А тогда, когда встал выбор между ассоциацией с ЕС или вхождением в Таможенный союз ЕАЭС.
То есть, мир хранят такие скучные и прозаические вещи, как направления движения товаров и денег, как функционирование надгосударственных экономических организаций. Войны между германскими княжествами остановил Deutscher Zollverein.
Галлы и германцы бросили извечную резню за Эльзас-Лотарингию и даже путем референдума установили принадлежность Саара благодаря наличию Европейского объединения угля и стали. Это, в отличие от теоретика Канта, понимал практик Сюлли.
А вот демократическое устройство для прекращения войны полезно крайне мало… Да, кстати, исследование описанное понадобится прежде всего Пентагону. Очень полезно знать, где через десяток лет полыхнет война – технику можно складировать, амуницию… Хотя и финансистам полезно предвидеть грядущие очаги напряженности.
Виктор Васильев и Вадим Галыгин — Экзамен по философии
